(1)Изо всего, что было когда-нибудь создано гением человека, самое, может быть, лёгкое на первый взгляд и самое страшное в своей глубине создание есть театр.

            (2)Трагический ужас и шутовской смех с одинаково непреодолимою силою колеблют перед нами всё ещё более обольстительные завесы нашего мира, такого, казалось, привычного, и вдруг, в зыблемости игры, такого неожиданного, жуткого, поражающего или отвратительного. (3)И трагическая, и комическая маска одинаково не обманывают внимательного зрителя, как не обманывали участника игры, очаровывая его, приобщая его к тайне.

            (4)Когда мы были детьми, мы играли. (5)Распределяли между собою роль и разыгрывали их, пока не позовут спать. (6)Театр у нас был отчасти бытовой (были очень наблюдательны), отчасти символический (так любили сказку, и слова странных заклинаний, и весь забавный обряд игры).

            (7)Во время игры в восторге яркого самозабвения сгорали тяжёлые цепи тяжёлого земного времени. (8)И из пепла их строился новый мир – наш мир. (9)Мир, пламенеющий в молодом экстазе…

            (10)А разве и потом чего-нибудь иного хотели мы от игры, которая стала уже для нас только зрелищем? (11)Но чего же мы хотим от театра? (12)Научиться хотим искусству жить или очиститься от тёмных переживаний? (13)Решить моральную, социальную, или эстетическую, или ещё иную какую-нибудь проблему?

            (14)Конечно, всё это и ещё многое иное можно притащить в театр, но всё это должно сгореть в истинном театре, как на костре сгорает старая ветошь. (15)И как бы различно ни было внешнее содержание драмы, мы всегда хотим от неё того же, чего некогда хотели и от нашей детской игры, – пламенного восторга, похищающего душу из тесных оков скучной и скудной жизни. (16)Очарование и восторг – вот что влечёт каждого из нас в театр.

            (17)Театральное зрелище, на которое приходят смотреть для развлечения, недолго будет оставаться для нас только зрелищем. (18)И уже скоро зритель, утомлённый сменною чуждых ему зрелищ, захочет стать участником мистерии, как некогда был он участником игры.

            (19)Но зрелищем по преимуществу хочет быть современный театр. (20)Всё устроено в нём только для зрелища. (21)Для зрелища – профессиональные актёры, рампа и занавес, хитро раскрашенные декорации, стремящиеся дать иллюзию действительности. (22)А современный зритель только тем может участвовать в театральном зрелище, что узнаёт себя в подставляемых ему со сцены более или менее кривых зеркалах.

            (23)Однако если наметился путь, по которому должно идти развитие театра для того, чтобы театр отвечал своему высокому назначению, то задача театрального деятеля в том и состоит, чтобы, возводя театральное зрелище ко всем тем совершенствам, которые только достижимы для зрелища, приблизить его к соборному действию, к мистерии и к литургии.

                                                                                  (По Ф.К.Сологубу)  

Основные проблемы:

1)проблема назначения театра (Чем должен быть театр для зрителя?);

2)проблема участия зрителя в театральном действе (Должен ли зритель быть в театре лишь сторонним наблюдателем?);

3)проблема направления развития театрального искусства (По какому пути должно пойти развитие театра?)

Авторская позиция:

1)у театра есть «высокое назначение» – быть средством преображения душевной жизни зрителя;

2)настоящий зритель не должен и не может быть только сторонним наблюдателем; наоборот, он должен быть вовлечён в театральное действо, чтобы пережить душевное потрясение;

3)развитие театра должно пойти по пути превращения спектакля в коллективное действо, в мистерию.